Балакин Леонид Иосифович

                                                      

Я родился 12-го июня 1924-го года на Урале в селе Смеловск Челябинской области. В семье были я, потом второй брат 28-го года рождения (он умер уже) и штук пять сестёр. Отец, Иосиф Иванович, был сельским фельдшером, ездил всё время по сёлам и лечил людей, а мать, Анна Дмитриевна, помогала отцу, занималась уборкой фельдшерского пункта.

 

- Как жилось в то время? Не голодали?

 

Голодали. И поэтому отец сшил сети и ездил рыбачить на озёра. У нас в Южном Урале озёр много: Магнитогорск, Челябинск - сплошные озёра. Вот такая обстановка была.

А в 1942-м году после десятого класса меня призвали в Красную армию. Был приказ министра закончить учёбу раньше на месяц, и моя мама привезла меня в военкомат города Верхнеуральска. Нас приняли, двести человек, и отправили в Челябинскую авиационную школу механиков. Там нас подкормили, и я три месяца проучился на должность "пулемётчик-радист", изучал самолёт "Пе-2" - пикирующий бомбардировщик. Но летать не пришлось: был переведён в Челябинское танко-техническое училище. У нас не было тяжёлых танков, не было "тяжеловиков", и тогда вышел приказ товарища Сталина: вывести в танковое училище (вот я забыл) то ли сто, то ли двести человек (ну, неважно). Мы собрали свои манатки, нас вывели и повели ночью. А там двухъярусные кровати, кормёжка плохая: кусочек селёдочки - это ужин такой был. Ну, ничего...

В Челябинске мы ходили на танковый завод и насмотрелись, кто на там работал: вот такие девочки и мальчики. Она, бедная, нажимает на кнопочку: тук-тук-тук. Я посмотрел - молодцы. Издевательств над детьми не было. Подошёл к одной девочке (нам по заводу разрешалось ходить): "Ну как ты?". Она говорит: "Хорошо". А им там паёк давали хлебный, всё прочее...

В танковом училище я прозанимался год с лишним, окончил его в мае 43-го и получил воинское звание "техник-лейтенант" и должность старшего механика-водителя тяжёлых танков КВ, ИС, ИС-2 и самоходных артиллерийских установок ИСУ-152. На Челябинском танковом заводе получил СУ-152 и был зачислен в сформированный 1548-й ТСАП (тяжёлый самоходно-артиллерийский полк). Тут же сформировали соседний 1549-й ТСАП (это всё на глазах), и на второй день эшелон был отправлен на фронт.

 

- Сколько самоходок было в полку?

 

В полку было мало - двенадцать.

 

- А сколько человек в экипаже?

 

В ИСУ-152 было пять человек. Механик-водитель - один впереди сбоку сидит (*начинает жестикулировать). Дальше за ним идёт командир танка (*чуть выше), он на вышечке такой, вот так выглядывает (*по грудь). Тут заряжающий (*справа). Снаряд весил сорок три килограмма, и поэтому нужен был лимит заряжающего. Он же является досылающим. Берёт снаряд с полу (или где-то он закреплён в сетке) и бросает в ствол. Там булькнуло, он берёт досылатель свой, досылает дальше ещё и кричит: Готово!". Тогда наводчик выравнивает машину, куда ему надо, и кричит предупреждение: "Огонь!". Крикнул - все уши зажали и ждут выстрела. Выстреливает - ствол большой, откат большой (*с полметра), и становится на своё место. А водитель доравнивает левее-правее. В самоходке видимость не такая, как в "тридцатьчетвёрке" (дыра), а небольшое окошечко: такой ширины (*сантиметров двадцать) и такой высоты (*на сантиметров десять). У меня лоб всё время был в шлеме, шлём так придавлен к триплексу, и я смотрел. Что я видел? Только впереди такую узкую дорожку.

 

- А пятый член экипажа - это кто?

 

Иногда пятого не было вообще, а было пустое место.

 

- Какое количество снарядов обычно возили с собой?

 

Сорок один или сорок два, я уже забыл. Сорок с чем-то. Снаряды разные: были осколочные по сорок три килограмма, были подкалиберные с узким носиком, которые прожигали отверстие толщиной с палец.

 

- А пулемёт в самоходке был?

 

Вначале, когда машина новая, пулемёт был наверху. Пулемёт ДШК. Он был изготовлен на стрельбу, и можно было нажимать. Вначале он нажимался хорошо, а потом - только где-то маленький снарядик упал, осколок стукнул ему на движущуюся часть, и всё, ДШК выходит из строя, уже не двигается. Он ненадёжный очень. А в танке пулемёт был закреплён по ходу машины: если я двигаюсь, то могу нажать на кнопку (и все остальные могут нажать), чтобы пулемёт строчил. Он был спаренный с пушкой.

 

- А личное оружие вам полагалось?

 

Обязательно. У меня наган вначале был: он лёгкий, и ствол тоненький. А вообще моё оружие - это ТПУ (*танковое переговорное устройство). Мы друг с другом по ТПУ общаемся, я говорю командиру: "Ну-ка трахни вон по той куче". Он нажимает, как трахнет (*смеётся)...

 

- Куче чего?

 

Людей. Имеется в виду немцев. Как плюхнул, так людей нету - то есть результат стрельбы виден сразу. Что ещё такого интересного рассказать?

 

- Давайте с момента прибытия на фронт, в хронологическом порядке, пожалуйста.

 

(*Далее следует описание боевого пути ветерана, целиком взятое из его рукописи).

 

1. Боевое крещение. Курская дуга. (Белгород, Харьков, Полтава, Кременчуг).

Мне девятнадцать лет. Эшелон прибыл северо-восточнее города Белгорода в район Прохоровки в июне 43-го. Разгрузка и передовая. Началось боевое крещение. Под Белгородом гитлеровцы поставили большой танковый заслон. Вспоминаю первые атаки. В пять часов утра после двухчасовой артподготовки танки и самоходные артиллерийские установки тремя линиями выдвинулись на передний край и по сигналу на различных скоростях пошли вперёд. Встретили шквал огня противника, но шли дальше, уничтожая всё на своё пути. Мне запомнился один экипаж, который вёл огонь по танкам противника с большим пламенем горящего двигателя. Вскоре снаряды сдетонировали, и танк взорвался. Экипаж героически погиб. Подобных поступков было много. Наш Экипаж вёл огонь из СУ-152, снаряд которой весил 42-43 килограмма. Ни один танк или САУ фашистов не могли устоять. Если бронь не пробивалась, то она кололась на трещины, и экипаж уже не мог продолжать бой, или танк загорался. В первом бою мы уничтожили две САУ. Бой был жестокий. Потери были большие. У нас в полку только шесть САУ сгорели. (Как провели бой - это много писать).

К вечеру мы подошли к оврагу, который закрывала высокая полынь. Через триплекс я плохо видел и вёл САУ прямо на овраг. А когда увидел, полмашины уже висело. Я повернул резко влево, машина стала боком перекатываться и, сделав полтора оборота, остановилась на боку. Снаряды и гильзы с пола переваливались и причиняли ушибы, а меня немного придавливала пушка. Испуг быстро прошёл, и мы вылезли из машины. Осмотрелись, я проверил двигатель. По оврагу проходил танк, и мы попросили экипаж свалить САУ на гусеницы. Зацепили трос и быстро всё сделали. Выехали из оврага и снова вступили в бой. Вечером отбили ещё одну атаку и закончили первый боевой день. Подвели итоги с одной и с другой стороны. Очень жаль было вспоминать сгоревших товарищей. Подобно первому бою продолжались и остальные. 

Наши войска успешно продвигались вперёд, проходя в сутки примерно 15-30 километров. Освободили Белгород, пошли по железной дороге на Харьков (Дергачи). Запомнился стройный лес, где в одной из просек нас подбили. Но мы отделались испугом и небольшим ремонтом. Освобождали промышленные районы Харькова, а затем и сам город. Вплотную подошли к Полтаве и освободили её. Я на САУ заехал на площадь городского рынка и у бабуси купил три груши, больше у неё не было. Это во время боя. Я был удивлён её смелостью, и она смотрела на нас с удивлением. Была рада тому, что наши войска вернулись.

Бои шли в сторону Днепра, к Кременчугу. Мы быстро подошли к Днепру. Войска освободили Кременчуг. Во время атаки мы упёрлись в Днепр и остановились. Артиллерийскими выстрелами и пушками танков и САУ оказывали помощь форсированию большой реки. В нашем полку оставалась технически исправной только одна моя машина. Поступил приказ передать её в другую часть, но наш экипаж командир части оставил в своём полку. Это нас радовало. После трёхмесячных боёв полк вышел на отдых и формировку. Прибыли мы в район города Сумы. Здесь я впервые побывал в украинском театре. С Урала из Челябинска подвезли танки и САУ. В районе города Ахтырка мы разгрузили их и одновременно получили.

 

2. Бои в районе Винницы. Ох и тяжёлые. (Наступали, отступали и снова наступали).

Январь 1944-го года. Снег, холод, поле, сарай. Полк в составе 31-го танкового корпуса, 1-й танковой армии, 1-го Украинского фронта. В районе Винницы было большое скопление фашистских войск. Наносили мощные удары. Наша задача - не допустить прорыва. Местами ставились даже макеты танков, чтобы обмануть противника. Немцы шли в контратаку с задачей восстановить свои позиции и имели местами успех. Но наши войска не терялись, пропускали лавину танков, отвлекали их от пехоты и уничтожали. Мы стояли в засаде на открытом поле в отрытом нами капонире и отбивали по 4-5 атак в день. И всё же удержать позиции на рубеже Винница - Очеретня нам не удалось. Отступили на 3-5 км. Как это было?

Шла лавина танков и пехоты противника. Наша самоходная установка подбила два танка и от прямого попадания загорелась. Трудно было выскакивать: шуба, большие валенки и сильный обстрел наступающих танков. Экипаж ожидал меня у машины, которая горела пламенем - они уже хотели вытягивать меня оттуда. Я показался и быстро спрыгнул на землю. Обгорел малость. Медлить нельзя было, горел комбинезон. Вражеские пули попадали по броневому корпусу и искрили. Да и танки с большой скоростью шли на нас. Мы побежали в сторону железной дороги по мокрому снегу. Чтобы нас не так видели, мы побросали танкошлемы, а для легкости - и валенки. Портянки размотались, и бежали на босу ногу, перебежками по 2-3 метра. Бежали, затем ложились от пулемётного обстрела, и так пробежали 4-5 километров. Наши войска отступили. Все захваченные воины на этом участке были повешены. Это мы обнаружили на второй день, при контратаке. За 23 дня обороны от 31-го танкового корпуса осталась десятая часть танков и САУ. Сёла переходили из рук в руки. Крупные силы гитлеровцев не смогли ослабить Корсунь-Шевченковское кольцо, которое вскоре замкнулось.

У одного тяжелого танка ИС-2 погиб экипаж, и мне пришлось принять его. Сделать мелкий ремонт, убрать тело механика-водителя, кое-где подчистить и со своим экипажем, но с новым командиром, вступить в бой. Мы отходили к селу Ротмистровка (*ныне Вербовка), потом положение выровнялось. Гитлеровцы наступали на село Очеретня - удобная высота. Но мы остановили их. В одной атаке нас подбили: разбили гусеницу и каток. Танк развернуло, и мы остановились. Гусеница осталась позади. Это было на открытой высотке. Немцы видели наш тяжёлый танк и целый день вели огонь на уничтожение, но не подожгли. Здесь был ранен в живот заряжающий Шиленко, который, в муках умирая, просил застрелить его. Нет. Мы прятались под танком, не зная, что рядом есть траншея. Вечером похоронили погибшего. Он не дошёл до своего села километров 8-10. Предстояла большая работа по ремонту: перенести гусеницу в перёд танка (это 2 тонны), приподнять балансир катка, чтобы не задевало за гребни траков, натянуть и соединить гусеницу, а немцы в это время стали окружать нас. Да ещё добавилась одна трудность. Нам привезли обед и ужин и, как обычно, спиртное. Мы выпили, покушали и быстро стали пьяными. Но окружение немцев нас подгоняло. Ремонт мы сделали и вышли из кольца. Натиск врага сдержали, село Очеретня осталось нашим. Но выходили мы из-под огня неудачно. Снаряд ударил, пробил броню и попал в бак. Небольшой взрыв - и танк загорелся. Экипаж выскочил немного обгоревшим, но без ранений. В марте 1944-го года 31-й танковый корпус и наш полк перевели на формировку в город Изяслав. Я подлечил первую контузию.

 

3. Львовско-Сандомирская операция и Польша.

Закончили формировку, получили технику. Я принял после капремонта тяжёлый танк ИС-2. Прошли 50-километровый марш и оказались в районе города Кременец. Сады, горы. Цель операции: разгромить группировку противника и завершить освобождение Украины. 30-го июня 1944-го года наш 1548-й ТСАП был преобразован в 367-й гвардейский ТСАП (командир полка - подполковник Тыквач, одессит). Затем - с боями на юг. В Ровненской и Тернопольской областях приходилось отражать нападения со стороны бандеровцев. Прочёсывали леса, населённые пункты, горы. У Львова были тяжёлые бои. В просеке одного леса наш танк подожгли, но мы удачно повыскакивали. Вскоре получил ИСУ-152 (это самоходная установка на базе тяжёлого танка, только башня и пушка другие, большие по размеру). Наступали в направлении Равы-Русской (Колтов, Тростянец). Входили в Колтовский коридор (20 километров). Противник хотел отрезать и окружить нас, жестоко атаковал. Дождь, слякоть. Вражеские колонны отступали. Мы перерезали дороги днём и ночью. Освободили Броды, Буск. Здесь 700 человек сожгли в церкви, их спасти было невозможно. Уничтожали колонны. Фашистская дивизия "Галичина" перестала существовать. (В 31-м танковом корпусе командиром одного из танков Т-34 была женщина, Нина Бондарь). Тяжёлые атаки были у границы с Польшей, много дотов и дзотов. Затем началось обычное наступление. 

Я вспоминаю, как мы, находясь в засаде, хотели уничтожить немецкий танк, который также находился в засаде. Выдвинулись вперёд, чтобы сделать более точный выстрел, а немец попал в нас. 88-миллиметровый снаряд разбил серьгу троса и застрял в броне напротив меня. Текла расплавленная броня, и танк стал загораться. Я завёл двигатель, сдал назад в укрытие, и мы стали тушить машину. Потушили. Но немецкого танка уже не было. Так я со снарядом в броне и продолжал воевать. Командир танка сказал: "Лёня, тебе жить!". Форсировали реку Вислу по наведённой переправе при сильном обстреле. Два танка тут же загорелись. Немцы предпринимали по шесть атак в день и вводили новые танки: "Тигр", "Пантера", "Фердинанд". 29-го августа 44-го года Сандомирская операция закончилась. 31-й танковый корпус и наш полк перевели в резерв командования в город Сташув (у Сандомира). Лес, землянки.

 

4. Карпаты - Дукельский перевал. (На помощь Словацкому восстанию).

16-го сентября 1944-го года нас подняли по тревоге и направили в Карпаты. Мы получили приказ преодолеть 200 километров и сосредоточиться в городе Кросно, в предгорьях Карпат. Причина: в Словакии вспыхнуло вооружённое восстание. Немцы стремились подавить его. Планировалось через Дукельский перевал оказать помощь восставшим. Так было и сделано. Но возникло много трудностей. Во-первых, горно-лесистая местность. Высота гор достигала 650-850 метров. Все дороги были пристрелены, а на высотках в лесу находились немцы. Сначала по дороге пошли четыре машины нашего полка. Только мы остановились, чтобы осмотреться, и вышли из машин, как тут же фашисты открыли огонь. Подожгли первую ИСУ-152 и последнюю. Моя самоходка была второй. Я заскочил обратно, завёл двигатель и быстро вывел машину из колонны в сторону, что её и спасло. Поступил приказ продвигаться вперёд по ущельям и речушкам, ломая на пути деревья диаметром 20-30 сантиметров. Тяжёлые танки шли впереди, проделывая проходы, а за нами двигались остальные части. Так мы прибыли в тыл противника и уничтожили их танки и артиллерию.

(Село Вишня Писана, граница Чехословакии). Горы давали преимущество противнику, но, не смотря на это, мы успешно двигались вперёд. Этим мы оттянули войска фашистов от восстания. Вышли из тылов противника вместе с 1-м гвардейским кавалерийским корпусом и снова получили приказ на марш в район Сандомирского плацдарма. Сосредоточились в сосновом лесу (8 километров южнее города Сташув), в направлении на Буско-Здруй. На станции Тарнобжег получили новые ИСУ-152 (21 штуку) и пошли в наступление со скоростью 35 километров в сутки. Получили знамя полка, которое я носил. Были тяжёлые ночные бои. Горел, остался жив.

Перед этим экипаж получил приказ провести разведку: пройти 3-4 километра по открытой местности к селу Тылява и определить, кто сдерживает этот участок. На большой скорости мы въехали в село и увидели немецкие танки. Сделали один выстрел и во время разворота получили ответный удар в передний каток, который был разбит. По приказу развернулись и стали двигаться с трудом в сторону полка. Тогда мы получили множество вмятин в броневой корпус, но противник нас не поджёг. А мы, в свою очередь, тем единственным выстрелом разбили немецкий танк (это позже передал один пехотинец). Сделали ремонт и снова вступили в бой, в котором ночью сгорела машина, но удачно выскочил экипаж.

 

5. Польша. Германия.

Через некоторое время наш экипаж получил новую ИСУ-152 и вступил в бой. Полк был полностью укомплектован новыми самоходками. Так наша промышленность успевала обеспечивать армию вооружением. Были большие наступательные операции (Хмельник, Радомско) на город Ченстохов. Наступали со скоростью 100-150 километров в сутки. Было хорошее взаимодействие с авиацией и инженерными войсками. Вспоминаю, как около немецкой границы я въехал в один лагерь, где в больших бараках находились наши люди, которые работали на заводе. Какая была радость, когда они нас увидели! Мужчины и женщины, девушки и парни, обнимали нас и, грязных, целовали. Просились, чтобы мы забрали их с собой.

На пути попадались большие укрепления: доты, дзоты, ежи, овраги и так далее, но наши войска с мощными ударами шли вперёд. В это время большую цену приобретала наша 152-миллиметровая пушка. Её снаряд весил до 45-ти килограмм: один выстрел, и дот замолкал. Немцы отходили колоннами, которые уничтожались танками и САУ. Но противник жестоко сопротивлялся, защищая свой промышленный район Силезию.

На одной открытой местности мы всю ночь копали капонир для САУ. Это большая яма, 8 метров длиной и 4 метра шириной. К утру устали, да ещё была жаркая осень. А на рассвете появились немецкие танки. Мы сделали 3 или 4 выстрела, подбили (подожгли) 2 машины и сами загорелись от прямого попадания. Куда попали, нам было непонятно, но машина вспыхнула большим пламенем. Экипаж быстро выскочил, но мне пришлось задержаться. Болело правое плечо, огонь не давал прохода, было очень жарко. Я прикрыл глаза и выскочил из машины, а мой комбинезон уже пылал пламенем, потому что был в дизтопливе и мазуте. Экипаж помог мне быстро вылезти из комбинезона. Мои руки и лицо покраснели, из плеча шла кровь. Но это было не страшно: нужно было бежать от немецких танков, которые шли с большой скоростью и пулемётным огнём. Мы побежали в сторону железной дороги, где была насыпь, но я оказался в голом виде и в сапогах. Остальные товарищи были в комбинезонах. Накануне этого боя мы обработали бельё дизтопливом от вшей, было жарко, и мы надели комбинезоны на голое тело. Бежали от танков километров 3-5. В отдельном домике (сарае) располагался командный пункт полка. Нас встретила санитарка Шура и кричит: "Балакин, ты одурел?! Голый!". А трусов-то раньше не выдавали. Мне пришлось придерживать (прикрывать) одну часть тела руками. Командир полка сказал: "Вижу, как ваша машина горит" - дал распоряжение зашить осколочную рану, раздеть одного солдата и одеть меня в его одежду, пока не привезут другую. Зашили рану, дали спирт и всё прошло. Наш экипаж отдыхал неделю. Затем получили ИСУ-152, плечо зажило и снова в бой.

Наши войска, в том числе и наш полк, успешно овладевали сильно укреплёнными районами противника у города Сандомир. Немцы отходили, но часто оставляли фаустников, которые были грозой танков. Фаустпатрон - это гранатомёт, который использует пехотинец и пробивает броневую защиту. Танк загорается, экипаж выскакивает и попадает под обстрел этого пехотинца. Мы боялись их! Это была Висло-Одерская операция - крупнейшая операция 2-й мировой войны. Там были созданы условия для дальнейших ударов по врагу в Померании и Силезии, а также на Берлин. В Силезии нам пришлось освобождать много городов. Использовали и фары. Окружили войска в городе Бреслау. После полутора месяцев боёв - резерв Главного командования, отдых. Было много пленных.

 

6. Чехословакия.

Вскоре получили приказ маршировать на юг к городам Ратибор и Вискау. Освобождали населённые пункты. Останавливали поезда, эшелоны с нашими людьми. Разбили бронепоезд около Оппельна. Освободили много военнопленных и советских граждан, угнанных в фашистское рабство.

В марте 1945-го наступали на город Леобшютц. Дождь, грязь, фаустники по дорогам. Потери были большие. Закончился разгром ратиборской группировки. Наш полк стал "Вислинским" и "Одерским". Здесь мы попали под сильную бомбёжку - получил контузию. Наши войска шли на юг к реке Опава. Моравско-Остравская наступательная операция. Задача: овладеть городами Опава, Моравска-Острава и Оломоуц. Горно-лесистая местность создавала трудности наступающим войскам. Доты, дзоты и так далее. Наш 367-й гвардейский тяжёлый танко-самоходный полк оказался в 4-м Украинском фронте. Командующий - генерал армии Ерёменко. Использовались танки и САУ разных типов. Было большое количество поломанных. Длительный марш и бои. 5-го мая, к исходу дня, мы ворвались в Оломоуц. Контратаковала 8-я танковая дивизия "Охрана Фюрера". В этот же день восстали жители Праги. В операции был задействован и 1-й Украинский фронт. Всё было минировано. Мы громили колонны группы армий "Центр", а в это время подписывался акт о капитуляции в Карлсхорсте. Наш полк подходил к Праге. 9-го мая в 10:45 подвижные группы 1-го, 4-го и 2-го Украинских фронтов (и нашего полка) ворвались в город. На улицах затухали пожары, кругом разбитая техника. Победа! Мы радовались и пили. Прага ликовала. Встречали с цветами. Но днём ещё не стихали бои. Битва с жестоким врагом закончена победой советского народа.

 

7. Парад Победы. (Это венец Победы. Готовился марш на Родину).

На 3-й или 4-й день после Победы начался отбор на парад. Командовавший 31-м танковым корпусом генерал Кузнецов готовил 50 человек из наиболее отличившихся воинов. Был построен весь личный состав 367-го гвардейского тяжёлого танко-самоходного полка. Командир полка Герой Советского Союза Тыквач объявил решение военного совета о том, что в Москве состоится парад Победы, и зачитал список отобранных на парад лиц: один офицер и три сержанта. Услышали мою фамилию и трёх сержантов (в то время я носил знамя полка). С возгласами "ура" и песнями построение закончилось. В штабе 31-го танкового корпуса подготовили грузовую машину и отправили нас во Львов, а затем - поездом до Москвы. Я был рад. Парадники 4-го Украинского фронта были размещены в школе Краснопресненского района. Начались ежедневные тренировки на стадионах города, куда нас вывозили грузовыми машинами. Занимались строевой подготовкой по 6-8 часов в день, и 3 раза ночью выезжали на совместные тренировки (в том числе и на Красной площади). А за это время для нас шили костюмы (2 образца). Один образец выдали нам, а на параде танкисты шли в комбинезонах с орденами. Поэтому танковые колонны в кино и не показывали. Были укомплектованы батальонные "коробки" по 200 человек: 20 человек шириной на 10 человек глубиной. Я тренировался и проходил на параде в 1-м ряду, 17-м танкистом. Во время тренировок меня дважды приглашали на торжественные вечера заводов, которые восторженно проводились москвичами.

24-го июня 1945-го года в ознаменование Победы советских вооружённых сил над фашистской Германией на Красной площади в Москве состоялся парад Победы. Съехались представители от всех фронтов и Московского гарнизона. Участвовало более 10 тысяч человек, затем проходила различная боевая техника. Только оркестр состоял из 1400 музыкантов. Каждый фронт представлял собой сводный полк (1000 человек), где были представлены все виды вооружённых сил: мотопехота, авиаторы и так далее. Они состояли из батальонов по 200 человек. В Москве покрапывал дождь, но настроение было прекрасное. В 10:00 подаётся команда: "Смирно!". Маршал Рокоссовский на вороном коне во главе парада. Маршал Жуков встречает парад на белом коне. Объезд сводных полков и доклад Жукова. Торжественным маршем идут полки в том порядке, в котором были фронты (с севера на юг): Карельский, Ленинградский, 1-й Прибалтийский, 3-й Белорусский, 2-й и 1-й Белорусские, Войско Польское, 1-й Украинский, 4-й Украинский, 2-й Украинский, 3-й Украинский. И в замыкании шли моряки. В конце пронесли 200 знамён вражеских войск, опущенных вниз, и у Мавзолея Ленина бросили их на камни. Затем прошли войска Московского гарнизона и академии. Пошла конница, артиллерия, танки и САУ. Парад длился 2 часа. После парада в местах расквартирования войск был дан торжественный обед, на котором присутствовали все. К вечеру дождь прекратился. Москва ликовала в зареве фейерверков. Артисты, оркестры и танцы на всю ночь. Советские люди праздновали Великую Победу. На второй день все разъехались.

На параде наш 4-й Украинский фронт стоял напротив Мавзолея, был хороший обзор. Я вспоминаю радостные лица всего нашего правительства: Сталина, Калинина, Ворошилова, Будённого, Жукова, Ерёменко и так далее. А когда мы проходили по улицам Москвы, люди нас забрасывали цветами с приглашениями посетить их вечером.

 

8. Итоги.

31-й танковый корпус (и наш 367-й гвардейский тяжёлый танко-самоходный полк) от Курской дуги до Праги, с заходом в Польшу и Германию, прошёл с боями 711 дней и ночей. 31-й танковый корпус награждён орденами: "Красного Знамени", "Суворова", "Кутузова", "Богдана Хмельницкого", "Александра Невского" и "Красной Звезды". Всего 32 ордена, 12 Героев Советского Союза, 1 кавалер орденов Славы. Награды у танкистов, самоходчиков были небольшие. Наверное, зависело это от того, что большинство были молодыми ребятами. Пожилые люди были более солидные.

За Курскую дугу и освобождение Белгорода, Харькова, Полтавы и Кременчуга я получил два ордена: Отечественной войны и Красной Звезды. В Карпатах получил орден Отечественной войны. А в Польше, Германии и Чехословакии - "Красную Звезду". Медаль "За победу над Германией в ВОВ 1941-1945 г.г." получил перед парадом Победы (№ 00026159). Также имею 16 благодарностей от Сталина. Сейчас я инвалид войны 2-й группы (6 раз горел в танках и САУ, 2 раза контужен). Воинское звание - полковник в отставке.

 

Одесса, апрель 2003 г.

 

P. S. Я каждые моменты сокращал, но не смотря на это, получилось многовато, не все пожелают прочитать. Как обычно, времени не будет.

Извините, что плохо написал. Наверное, влияет контузия и старость.

 

(*На этом рукопись заканчивается).

1943, Кременчуг, после Курской дуги

- Тяжело было на подготовке к параду?

 

Оно с одной стороны не тяжело, а с другой - тяжело. Иногда мы где-то всю ночь пропьянствуем и придём на тренировку, а стоять не можем. Вот так качаемся, ха-ха. Такие мы были.

 

- Никого за это не отчисляли?

 

Нет, и даже не ругали. Только так, погрозят. У меня командир взвода был  генерал-лейтенант. Я даже выговорить не могу, какой он генерал большой (*смеётся).

 

- А какой у вас рост был?

 

У меня был рост 165 сантиметров, а надо было больше - 170, поэтому меня сразу сдвинули вперёд без разговоров. Но на плёнке моего ряда полностью нет, я себя не нахожу. Вот так. Можете когда-нибудь взять, прокрутить... 

 

- Чья техника была лучше: немецкая или наша?

 

Трудный вопрос. Вы понимаете, если честно, то вот их пушка 88-миллиметровая была лучше. А всё остальное у нас лучше было. Вот так.

 

- А как считаете, какой танк у нас был самый...?

 

(*Не дослушав вопрос) "Тридцатьчетвёрка". Это танк, способный выходить из любого положения. Он как дурачок: лезет, рвётся вперед (а оно так и было).

 

- Вы вели подсчёт подбитых машин противника?

 

Нет. Это болтуны только говорят: "Я подбил столько-то танков, я двести немцев убил".

 

- Где приходилось тяжелее всего?

 

Курская дуга. Это самая неопределённая, самая убийственная.

 

- А как обстояло дело с горючим?

 

По-разному. Было, что горючим румынским заправились (это мы стояли в Польше), а мороз чуть-чуть дал, и оно всё замёрзло. Тогда забегали: "Что делать?" - ни один танк не заводится. А тогда ещё какие-то дураки сделали инерционный стартер. Обычный стартер когда включаешь - сразу завёл и поехал. А что такое инерционный - нажал кнопку, тянешь на себя, и он начинает: "Ууу-ууу, ууу-ууу" - как сепаратор. Я кричу ему: "Давай-давай!" - а дизель зимой всегда плохо заводится...

 

- В вашей самоходке не было обогревателя?

 

Нет, не было.

 

- Что для вас было самым опасным? Орудия противотанковые, может быть? 

 

Да, я же вам рассказывал, как "Тигр" меня "купил". Были у них ещё такие танки "Мышонок", в музее под Москвой эта машина стоит.

 

- "Маус"? 

 

Да. Я был там, смотрел - они недвижимые. Ну, 200 тонн, он тут же в землю провалится (*смеётся). Я считаю, что по проходимости наша машина прекрасная. Что такое 40 тонн для такой махины? Самоходка может загораться тогда, когда пробило бронь и попало в бак. Любая дырка, вот такая, в палец. Вот у меня одна машина сгорела, я даже палец не мог заткнуть в эту дырку - проверял. Причём часто приходилось тушить водителю. У меня в углу стоят огнетушители, я хватаю, начинаю пшикать и так дальше. И все говорят, надо прыгать из донного люка. А я боялся, ни разу не выпрыгнул из днища. Почему, потому что боязно: такая махина, под днище подлезешь и не вылезешь (*улыбается). Поэтому всегда выбирался сверху. Самоходка широкая, выпрыгивать прекрасно: если люк открыт, можно просто пробежать и выбежать, ха-ха.

С женой

- Вашего отца не призывали?

 

Нет, по возрасту не подходил. Он на озере челябинском был в рабочей партии какой-то.

 

- Как считаете, роль Сталина в Победе значительна или нет?

 

Велика. Сталина боялись. Ну а если не бояться - вообще будет разложение какое-то. Вы понимаете, у нас было столько разного предательства... Сейчас наговорили кругом. Я слышу часто: "Сталиным договор подписан! Предательский договор!". А никакой он не предательский...

 

- К немцам у вас сейчас осталась какая-то ненависть? Или, может, к кому-то из их союзников?

 

Я бы не сказал так...

- А помощь американцев чувствовалась во время войны?

 

Конечно! Без американцев трудно было бы прожить, очень трудно. Мы дошли уже до ручки: и голодные, и холодные. Как бы оружие есть, снаряды есть, а жратвы-то нет. Кусок хлеба у нас был очень дорогой...

 

- У вас в полку была американская техника?

 

Конечно, машины разные были. В принципе нормальные, можно работать.

- А танки? 

 

Танков не было. У нас интересный случай был: проявился человек, из тюрьмы вышел который. Таких тоже брали, с опаской правда: мол, как он себя покажет? А наш показал себя во! (*показывает большой палец вверх). Наводчиком был. Между прочим, самолёт сбил из ДШК - это было в Польше. Тогда новый ДШК только поступил, и налетел на нас самолёт немецкий. Там налетали на нас без конца: средний танк ещё не бомбят, а как тяжёлый увидят, махина здоровенная стоит, так сразу пикируют на тебя и гудят. А когда самолёт в пике - удобно на него наводить. И вот он сбил самолёт тогда, и ему дали денег. Тогда давали деньги за сбитый самолёт, за подбитый танк. Мне за подбитые танки дали столько денег, что хватило в Москве на базаре купить себе шикарный костюм сероватый. Почти все деньги истратил, которые заготовил на войне (*улыбается).

 

- Не помните точную сумму, которую выдавали?

 

Знаю, что тогда это было в тысячах, а сколько именно, я сейчас не могу вспомнить. Сразу отделяется какой-то чек, и вот ему официально дали деньги - всё, как надо. Он погиб в 44-м, кажется. Плохо погиб... В то время жалел я его, потому что он нам без конца еду доставал. Чуть что - побежал, курку поймал, за голову вот так взял, оторвал, потом побежал в какой-то дом, и курица готовая. Обычно там, где мы бой вели, никакого народу нет. А раз народу нет, то как бы наша (*смеётся). Вот такой эпизод.

В Карпатах тоже интересно. Едешь, танк по косогорке сползает - опасно, как бы не перевернулся. Но я уже был опытный в то время и проезжал...

22.11.2018

Наградные листы ветерана c podvignaroda.ru  

(кликнуть для увеличения):

1. Орден Отечественной войны II ст. 

2. Орден Красной Звезды

3. Орден Отечественной войны II ст. 

4. Орден Красной Звезды